{ljpost}Война в Афганистане cтaлa крупнейшей боевой операцией Советской Армии за рубежом после Второй мировой войны— и самой крупной ее неудачей.

В апреле 1978 года в Афганистане произошел переворот, в результате которого был убит правивший президент Мухаммед Дауд. Тогдашние советские правители сходу поддержали «пролетарский» характер афганской революции. Сказав «а», надо было говорить и «б». Пришлось признать авантюру Hyp Мухаммеда Тараки и Хафизуллы Амина, а когда неуклюжие протеже начали спотыкаться на каждом шагу, ничего не оставалось, кроме как вмешаться ради спасения их режима. Подстегивал и страх разом потерять все экономические позиции. За 23 года — с 1954 по 1978 год — объем советской помощи составил 1,3 млрд долларов. Еще за семь лет — по апрель 1985 — объем помощи достиг почти миллиарда долларов. Убедившись в неспособности Кабула гарантировать спокойствие в стране, а вдобавок намучившись со вздорным и вероломным Амином, успевшим расправиться к тому времени со своим сподвижником Тараки, Кремль задумал заменить последнего на более покорного Бабрака Кармаля.

Неожиданная война

Так что ошибаются исследователи, которые говорят о «спонтанном» характере акции. Уже в марте 1979 года были полностью развернуты и отмобилизованы 5-я и 108-я мотострелковые дивизии. Правда, советскому командованию дальнейшее тогда виделось совсем иначе. Приказ четко определял задачи военных: выход частей на границы Афганистана и прикрытие их от Ирана и Пакистана. О войне не думали.

На первых порах казалось, что надежды на мирное развитие этой поспешной и непродуманной операции сбудутся. Потери в течение первого года были только «бытовые», то есть связанные с небрежным обращением с техникой и оружием, и не превышали обычных цифр в местах постоянной дислокации частей в СССР. Войска не хотели войны и не готовились к войне.

Но нельзя было не понимать, что войска вступали в страну, где уже шла вооруженная междоусобная борьба. Медленно, но верно наших солдат начали втягивать в нее. В результате этим открытым вмешательством мы нарушили хрупкое равновесие тогдашнего конфликта. Многие политические группы это толкнуло на ирано-пакистанскую сторону противостояния. Их движение использовали американцы для «переплавки» конфликта в настоящую партизанскую войну. А из-за беспорядка в афганской армии и ее слабой боеспособности основная тяжесть этой войны легла на советские войска.

Бросок на юг

Что представляли собой советские войска в Афганистане? В состав «ограниченного контингента» входили, помимо 40-й общевойсковой армии, о которой все знают, воздушно-десантная дивизия и отдельный десантный полк, а также отдельная штурмовая бригада и две бригады спецназа. Плюс ВВС (фронтовая и транспортная авиация), ремонтные, строительные и медицинские части. Наибольшая численность ОКСВ достигла 108,7 тыс человек, из которых в боевых войсках находилось 73,6 тыс человек.

Ввод войск начался 25 декабря 1979 года в 15-00 московского времени (16-30 кабульского) маршем мотострелковой дивизии на Кабул. Одновременно с самолетов военно-транспортной авиации высадилась воздушно-десантная дивизия. А в ночь с 27 на 28 декабря по дополнительному приказу на гератском направлении в Афганистан вошла еще одна мотострелковая дивизия. И к середине января 1980 года ввод главных сил был в основном завершен.

За девять лет на афганской земле наши войска провели 416 крупных операций против моджахедов. Как правило, все они планировались заранее и охватывали большие районы. Неплановых операций было намного больше. Так называемые «частные боевые действия» — в масштабах соединений и частей — проводились по 2-3 в месяц. Кроме этого, в начале войны популярны были рейдовые выходы, когда отряды действовали «по наводке», уточняя ситуацию на месте. Но так как результаты подобных вылазок были непредсказуемы, в конце 1980 года им на смену стали приходить операции по точным разведданным. Для этого повсюду в частях создавались боевые подразделения быстрого реагирования, которым приходилось в среднем отправляться «на дело» раз в день.

Еше одним видом военных операций были засады, которые ставились или против конкретных караванов, или на часто используемых караванных маршрутах — в профилактических целях. В 1984 году была введена в действие система «Завеса», когда каждая часть получила собственную полосу засадных действий, а в 1987 году — система «Барьер», при которой пытались закрыть участки земли на востоке и юго-востоке страны.

От малой крови к большой

В пребывании «ограниченного контингента» на территории Афганистана можно выделить четыре этапа. Первый — самый короткий: декабрь 1979 — февраль 1980 года. Войска размешались по гарнизонам, устраивались — и отстреливались, не выходя за пределы своих территорий. Им еше было запрещено вступать в активные боевые действия.

Второй этап длился с марта 1980 по апрель 1985 года. Наша армия сперва мало, но затем все активнее включалась в боевые операции против моджахедов вместе с афганскими воинскими частями. Одновременно это период активного переоснащения и укрепления советскими войсками афганской армии.

Третий этап начался в мае 1985 и завершился в декабре 1986 года: отказ от активных боевых действий в пользу поддержки операций, проводящихся афганскими войсками. Продолжалась «караванная война», в которой использовались главным образом вертолеты и засады. Усилия по модернизации афганской армии достигли апогея. Осенью 1986 года первые шесть полков вернулись из Афгана в Союз, что стало своеобразной репетицией вывода наших войск домой.

Наконец, четвертый этап — с января I987 по февраль 1989 года. Советские войска постепенно сворачивают участие в боевых операциях, ограничиваясь поддержкой действий против отрядов и групп оппозиции, отвергавших идею «национального примирения», провозглашенную Кабулом. К исходу этого периода советские войска ушли обратно в СССР.

Невыученные уроки

Афганская война стала самой длительной и крупной зарубежной операцией наших войск за рубежом со времени Второй мировой войны. Через ее огонь прошли 525190 офицеров, прапорщиков, солдат и вспомогательных служащих. Это был также и самый кровавый после мая 1945 года военный конфликт, в котором участвовал СССР. На 15 февраля 1989 года мы потеряли:

убитыми и умершими от ран 13833 человека;

ранеными 49985 человек;

стали инвалидами

1-й группы 1479 человек;

2-й группы 4331 человек;

3-й группы 859 человек;

пропали без вести 330 человек.

За девять лет войны армия потеряла 109 самолетов, 322 вертолета, 147 танков, 1314 БМП и БТР, 433 орудия и миномета, 11369 транспортных автомобилей.

Не прекращаются споры вокруг того, какие же уроки извлекли наши вооруженные силы из этого беспрецедентного военного конфликта.

Начнем с того, что в ходе мобилизационных мероприятий (проводившихся, кстати, как призыв на сборы — всего лишь на основании устных указаний Дмитрия Устинова, без каких бы то ни было государственных мобилизационных актов) выявилась ущербность принятой системы накопления и подготовки резерва.

Из числа призванных в декабре 1979 года офицеров более 70 процентов никогда не служили в армии. Свои «знания» и звания они получали на военных кафедрах гражданских вузов. Подавляющее большинство из них показало полное неумение командовать солдатами или исполнять другие обязанности по службе. Нередко подразделения, во главе которых стояли офицеры запаса, на марше и в бою оказывались неуправляемыми. Ниже всякой критики была и профессиональная подготовка офицеров запаса технических и тыловых служб.

Так как недальновидно предполагалось, что активных боевых действий против оппозиции не будет, соединения и части ТуркВО и САВО, определенные для ввода в Афганистан, были развернуты и направлены в Афган в стандартной оргштатной структуре, как для западных театров военных действий. И в горный Афганистан вошли соединения с танковыми и зенитными ракетными полками, ракетными и противотанковыми дивизионами, батальонами химзащиты и так далее.

И первые же месяцы боев показали, что у нас — излишек танков и противотанковых средств, крупнокалиберной артиллерии, малоэффективных в Афганистане. Непомерным было количество зенитных ракет, а ракетные дивизионы вообще оказались обузой: без фугасных и осколочных боеголовок они в боях не участвовали, но дополнительной — и немалой! — охраны требовали.

В то же время в войсках ощущалась нехватка мотострелковых подразделений, частей охраны и обслуживания. Несмотря на то, что войска ТуркВО в принципе должны были действовать в горах, в их составе не было и в помине горных (альпийских) подразделений и почти начисто отсутствовало горное снаряжение. К слову, снабжение войск горным снаряжением не было налажено до самого конца войны.

Определенные меры по исправлению положения, конечно, принимались. Уже в первой половине 1980 года Афганистан покинули танковый полк, три ракетных дивизиона, три противотанковых дивизиона, армейские артиллерийская и зенитная ракетная бригады (их уход попытались использовать и в пропагандистских целях, но неудачно). По программе повышения боеспособности наших войск против отрядов и групп оппозиции, два мотострелковых полка были переформированы в отдельные мотострелковые бригады, а на территории СССР сформировали и позднее перебросили в Афганистан семь батальонов спецназа; еще один создали на месте. Характер войны потребовал и шести дополнительных батальонов охраны — главным образом для аэродромов.

Задачи, которые пришлось решать нашей армии с первого же дня в Афганистане. — длительная охрана коммуникаций и стратегических объектов сторожевыми заставами, проводка больших транспортных колонн через территорию, контролируемую противником, досмотр караванов — были нам незнакомы. При обучении офицеров и подразделений такие функции не обыгрывались, уставов и наставлений на этот счет не имелось. Тактику приходилось вырабатывать прямо в бою.

Применяя весь арсенал известных тактических приемов, командиры широко использовали и методы, подсказанные местными условиями боев: например, блокирование каких-то объектов советскими подразделениями и их прочесывание афганской армией. Возникли и такие неизвестные уставам и наставлениям боевые единицы, как бронегруппы — сведенные под единое командование боевая техника подразделений, танки и артиллерия.

И все же война в Афганистане — особенно в первые годы — выявила серьезные дефекты в обучении офицеров и солдат. Одиночная подготовка солдат и сержантов не отвечала сполна требованиям боя. Плохие программы, экономия горючего, боеприпасов и моторесурса техники, бесконечные отрывы то на хозяйственные, то на строительные работы сделали свое дело. Самые большие пробелы были с физической подготовкой и психологической устойчивостью при действии в горах, в жару и ночью. Правда, десантные части и спецназ, а также разведподразделения мотострелков оказались подготовлены лучше.

Снова приходится говорить об офицерах. О запасниках мы уже упоминали, но и так называемые кадровые — в особенности проходившие службу в сокращенных и скадрованных частях — в большой массе слабо владели оружием своего подразделения, не умели готовить и воспитывать личный состав, терялись, когда надо было организовать бой и обеспечить его.

Война в Афганистане показала, что армия поторопилась отказаться от некоторых видов вооружения как «морально устаревших». Это относится, в частности, к танкам с нарезными пушками, 82-мм минометам, крупнокалиберным пулеметам ДШК, снайперским винтовкам.

Не можем не остановиться на последнем моменте. Афганистан показал, что Советская Армия рано отказалась от штатных снайперов, от персонального отбора лучших стрелков и их целенаправленной подготовки. Афганистан показал, что даже при насыщенности подразделений в бою тяжелым оружием и техникой, одиночный снайперский огонь продолжает играть важнейшую роль в исходе столкновения.

Вспоминая бесконечные «мыканья» наших солдат в горах Афганистана, невольно начинаешь завидовать американским войскам — тем, например, что принимали участие в боевых действиях в Персидском заливе. Дело не только в мощном и разнообразном современном вооружении, но и в множестве мелочей, облегчающих быт солдат в пустыне и в горах. Пока, увы, не видно, чтобы мы извлекли соответствующие уроки из своего же афганского опыта.